Приключения художника из Швейцарии в российском моногороде

Швейцарский художник Люк Маттенбергер стал участником Арт-резиденции 5-й Уральской индустриальной биеннале современного искусства и провел две недели в Новотроицке — небольшом моногороде в Оренбургской области, вся жизнь которого аккумулирована вокруг металлургического комбината «Уральская сталь». «Артгид» отправился в Новотроицк, где попытался разобраться в связанной с развитием культуры в моногородах стратегии благотворительного фонда Алишера Усманова.

В общей сложности Люк Маттенбергер провел в Новотроицке 12 дней. Основная проблема, с которой он столкнулся, — присутствие в городе крупного капитала и отсутствие какой бы то ни было урбанистической культуры. В своей художественной практике Маттенбергер исследует множество точек пересечения между человеком и машиной, анализируя, как в этой паре распределяются властные отношения. Его подход к делу оказался более чем созвучен идее резиденции в небольшом моногороде на Урале. «Меня заинтересовало, чем живет такая сложная структура, как моногород, и каким образом в нем распределяется власть, — рассказывает Люк. — Я знаю, что в России довольно много городов такого типа, и далеко не всегда в них соблюден баланс между индустриальной и городской культурой».

Приезд художника в Новотроицк стал как частью культурной программы АРТ-ОКНО, которую благотворительный фонд Алишера Усманова «Искусство, наука и спорт» проводит в городах, где присутствуют предприятия компании «Металлоинвест». Эта программа вполне вписывается в череду инициатив, предполагающих экспансию актуального искусства в моногорода — достаточно вспомнить фестиваль новой культуры «Арт-овраг», который проходит в городе Выкса Нижегородской области и зависит от финансирования местного металлургического завода. АРТ-ОКНО тоже основано на коллаборации современных художников с местными жителями, но если «Арт-овраг» вовлекает их напрямую — например, приглашая участвовать в перформансах приезжих авторов, — то АРТ-ОКНО старается создать самостоятельно функционирующую городскую культуру.

Задача эта не из легких. Критика таких проектов, как NEMOSKVA или Триеннале российского современного искусства Музея современного искусства «Гараж», показала, что рассказывать о художественной ситуации в стране и вырабатывать «неколониальный взгляд», не навязывая никому столичную оптику, все еще очень сложно. У АРТ-ОКНА несколько иной подход. Проект работает не с региональным искусством, а с проблемными зонами, где не существует сложившегося культурного сообщества. В будущем фонд «Искусство, наука и спорт» планирует открыть в Новотроицке постоянно действующую площадку, которая объединит заинтересованных в развитии культуры местных жителей. По понятным причинам основная ставка делается на образование: фонд хочет вырастить профессионалов, способных функционировать без патронажа приезжих кураторов. Однако об этом пока говорить рано.

Проект Люка Маттенбергера также предполагает не столько производство художественного объекта, сколько попытку найти общий язык с аудиторией, мыслящей совершенно иными категориями. И Новотроицк в этом смысле оказался идеальным подопытным.

Как гласит официальная формулировка, это город «с наиболее сложным социально-экономическим положением». Он находится на приличном отдалении от регионального центра и существует довольно обособленно, поддерживая контакты лишь с расположившимся по соседству Орском. Свои сегодняшние очертания город приобрел лишь после Второй мировой войны, когда в регионе, нареченном подлинной жемчужиной Урала, начали строить заводы. По сути, никакой сложившейся современной культурной инфраструктуры — за исключением нескольких обязательных официальных учреждений — в городе нет, а вся локальная мифология так или иначе связана с металлургией.

В Новотроицке Маттенбергер обратился к проблеме влияния окружающей среды на работу мозга. «Мы было интересно, возможно ли вообще в таких условиях сделать проект, основанный на медитации», — говорит он. Чтобы визуализировать процесс, художник посредством энцефалограммы записал сигналы собственного мозга. Техника осознанной медитации стала одним из важнейших элементов происходящего: именно от нее зависело, какую форму примет скульптура. «Я начал осваивать эту технику, когда в течение четырех месяцев проходил практику в клинике, где с помощью осознанной медитации лечили переживших выгорание на работе или инсульт, страдавших от депрессии и посттравматического синдрома, — говорит Люк. — Когда ты полностью пребываешь в настоящем моменте и наблюдаешь за всем происходящим, освободившись от оценочных суждений, многое видится в ином свете». В качестве эскиза к работе был выбран фрагмент энцефалограммы, наиболее ярко отражающий работу мозга в состоянии медитации.

Скоро на комбинате работу произведут из стальной колесной заготовки диаметром почти пять метров, и она займет место в городском парке. «Мы долго искали место, куда работа вписалась бы, не мешая гуляющим и в то же время не скрываясь от них, — говорит художник. — Я хочу, чтобы жители Новотроицка не боялись с ней взаимодействовать, трогать, изучать. Парк показался мне наиболее подходящим местом. Наверное, это единственное пространство, которое я бы мог назвать публичным. Другие городские зоны существуют довольно обособленно — как правило, они принадлежат лишь какой-то одной части города, а парк принадлежит всем».

В сентябре работу (точнее ее макет) покажут на Уральской индустриальной биеннале современного искусства, темой которой в этом году стало «Бессмертие». «Я много думал над расхожей фразой, что человеческая мысль бессмертна, — комментирует Люк. — Когда мы ее произносим, то, как правило, представляем себе текст или нечто материальное. Я же хотел напомнить, что уже изобретена машина, которая записывает сигналы мозга напрямую, и, возможно, в будущем мы сможем точно так же их расшифровать, не прибегая к вербализации. Идея сохранить мысль в металле меня очень взволновала».

Отсутствие в работе Маттенбергера отсылок к эстетике производственного подвига, к которой в прошлом нередко обращались кураторы Уральской индустриальной биеннале, пожалуй, стоит рассматривать как несомненную удачу. За те несколько лет, что существует биеннале, попытки превратить индустриальную культуру в мифологему уперлись в ряд клише, не имеющих ничего общего с пресловутым конструированием локальной идентичности. Конечно, созданную Люком скульптуру сложно назвать примером соавторства с местными жителями в чистом виде, однако некая эмоциональная связь проекта со средой в процессе производства все-таки возникла. Все-таки Маттенбергер обратился к местному комбинату с самой что ни есть утилитарной задачей — работу по его чертежам делают служащие «Уральской стали».

Текст: Татьяна Сохарева
Фото: Татьяна Сохарева, Илья Логачев
По материалам портала artguide.com